|
|
Пресс-центр
«ОТБОРОЧНЫЙ КОНКУРС ДОЛЖЕН БЫТЬ ОТКРЫТЫМ!»
— Андрей, как вы относитесь к самому конкурсу Евровидение в целом, как мировому музыкальному фестивалю?
— Мне самому очень нравится этот конкурс, этот форум. Его с нетерпением ждут как простые зрители, так и давние поклонники. А их, как я знаю не мало в Европе. Если это делать все честно и правильно, то это здорово.
Все-таки, в первую очередь — это конкурс музыкантов, это конкурс песни, конкурс композиторов. Во всем должно быть творческое начало, музыканты должны нести свою оригинальную культуру, а «закос» под фирму, как называется, делать, а ля British что-нибудь, это не правильно. Надо продвигать наше русское.
— Вы следите за ним каждый год?
— Конечно. Я каждый год переживаю за российских участников
Жалко, что они не проходят всего объема того предварительного отбора, который проходили я и певица Юдифь. Совсем не помешает, чтобы конкурсантов увидела вся страна и проголосовала за тех, кто поедет. А сейчас все решается «междусобойчиками» на уровне ОРТ. Мое мнение — это не хорошо.
— Для вас представляет ценность как для автора тот материал, который там появляется?
— Мне многое нравится. Почти все песни очень достойные, не смотря на сложность уложить в три минуты хорошую форму. А форма в песне — главное. Это как стильный крой в одежде, понимаешь?
Я помню все песни от России. Первая была Юдифь с песней «Странник». На следующий год была песня «Вулкан» в исполнении Ф.Киркорова. Я даже бэк-вокал записывал тогда в тверской студии с «Вокал Бэндом» для этой песни по просьбе Аллы Борисовны.
Все делали с пометкой «срочно». Суматоха, ведь уже почти завтра ехать на конкурс. В тот год ОРТ взяло на себя первенство по конкурсу и, без национального отборочного тура посылали нашу «звезду» Киркорова. Ведь надо было послать кого-то.
Алла и Филипп даже предлагали мне сделать переложение песни «Вулкан» на оркестр Евровидения и самому поехать на конкурс, как дирижеру. Но я отказался. Наверно просто смалодушничал или испугался. А надо было бы все-таки согласиться и поехать подирижировать настоящим оркестром. Потом, вроде как, согласился, но было поздно. «…эээх! Уже договорились с М.Финбергом» — прозвучало из трубки.
На следующий год Андрей Косинский, но уже опять РТР проводило отбор. Победа принесла аж целых три эфира песни «Я это R» за один конкурсный вечер — большое достижение (смеется).
Потом Россию представляла сама Примадонна (очень понравилось). В последующие годы были «Тролль», «Премьер-министр».
Конечно, хотелось бы большего успеха для Алсу. Жаль, что она не взяла первого места, ведь она была так близка к победе. Это самая яркая песня, которая, на мой взгляд, действительно достойна участия в Евровидении. Очень конкурсная песня.
Но в тот год датчане победили. И ведь все очень просто: камерность, этническое начало, вокал и гитара. Душевно? Вот и получили первое место.
— А если оценивать по песням за последние годы?
— Я пропустил выступление «Мумий Тролля». Переживал за «Девочку с Севера», т. к. мне очень нравится многое, что делает композитор К.Брейтбург и «премьеры».
«Тату» — это скорее социальное явление, а не музыкальное. Не надо было девчонок посылать на этот конкурс. Им и так хватало популярности в мире. А может быть проблема действительно в волнении или плохой подзвучке? Смешно просто. Должна быть уверенность, психологический баланс в себе, даже если у тебя текут слезы. Это и есть профессионализм. Хотя, сам-то?
«Тату» имели реальный шанс, особенно в связи с введением голосования телезрителей. Сам я был в этот вечер на концерте Пола Маккартни на Красной площади, хотя был приглашен в студию на съемки передачи. И я подъехал в Останкино уже после того, как Тату спели. Я, к сожалению, не видел «вживую» их выступления, но потом все смотрел в репортаже, в записи. Но я следил за подготовкой, слышал песню, всю информацию и, все же, очень переживал во время международного голосования. Должна посылаться песня, а не «звезда». Должна быть оригинальная идея, которая трогает людей.
Очень большое достижение в том, что разрешили петь на английском языке. На английском комфортно поется, и тебя понимают все в Европе. Такие удобные короткие слова и фразы. .Например, «I love you» — это очень компактно, а в «Я тебя люблю» много букв и слогов. С другой стороны «по-нашенски» звучит настолько теплее!…
— А история с вашим выигрышем и в тоже время с не прохождением отборочного тура?
— Дело в том, что я не могу до сих пор четко для себя сформулировать причину моего неучастия в конкурсе. Одна — официальная причина в том, что страну сняли, так как надо было уменьшить количество участвующих стран, их надо было сократить на семь. Но в «Аргументах и Фактах» проходила информация, что якобы Россию сняли за какие-то дисциплинарные взыскания, т. е. нарушения в год выступления Киркорова регламента конкурса, что-то вроде смены костюма на репетициях и в финале и тому подобное. Многое говорят.
На самом деле, я честно считаю, что не дотянул сам. Вот у меня есть листы жюри голосования стран, лист Англии, например — она не снимала Россию, она снимала другие страны. Бывают, в общем, разные объяснения. Но я лично объясняю это одним — не судьба, очень жаль.
Я знаю, что если бы я попал на конкурс, я бы выступил очень удачно. Я очень аккуратно отношусь всегда к своим выступлениям. Думаю, я бы выступал бы малым составом. Сам бы сидел и пел за любимым «Wurlitzer Piano» в сопровождении струнного квартета и вокального ансамбля. Сразил бы точно всех наповал!
Перед российским предотбором у меня просто не хватало времени на подготовку, а значит, и уверенности. Волновался так, что на репетиции дрожал и даже ноты не доставал. Меня хотели даже снять с конкурса и давали время, чтобы найти другого исполнителя для моей песни. Но я сказал, что справлюсь и буду петь сам! И справился.
— На этой волне вы достигли чего-нибудь для себя?
— Да нет, кроме рукопожатий. Ну, видел по телевизору свое выступление и интервью в программе «А», потом все поздравляли. Приятно. Телефон разрывался. Приехал домой после интервью — 25 сообщений. Ну, а дальше надо было что-то для себя выбирать.
— Расскажите о самой песне, как она появилась?
— Я делал свою пластинку, с рабочим называнием «Я это R». Тогда еще песни этой не было как таковой. Сижу за работой и вдруг слышу, что по телевизору идет реклама конкурса. А мне очень везет на конкурсах, то есть, я всегда выигрываю. У меня очень много всяких призов жюри и зрительских симпатий. Уж точно, все телевизоры, которые у нас дома! Даже мотоцикл у меня в коридоре стоял за «Шлягер 93».
Я не думал, что буду участвовать. Но рискнул. Тогда до окончания подачи заявок оставалось четыре — пять дней, а песня только что появилась. Я позвонил в Тверь, где я тогда записывался, и просил меня выручить. Надо было ведь срочно записать песню. В последний день принес на РТР демонстрационную версию этой самой песни. И когда мне позвонили из редакции и сказали, что я вошел в число четырнадцати, меня аж даже на слезу пробило от радости, Так я этого не ожидал. Да и никто из близких этого не ожидал.
Конкурс-предотбор был по-настоящему честный. Я это почувствовал, когда мы впервые увидели друг друга на жеребьевке. Конкурсанты не подозревали, кто будет участвовать до этого. Там я встретил многих своих друзей и коллег: Андрея Мисина, Игоря Корнелюка, Володю Трушина, Сережу Рогожина и других петербургских исполнителей. Встретились, обнялись и очень переживали друг за друга. Я ведь тоже из Ленинграда. Что самое интересное — жюри не присутствовало в зрительном зале. Мало того, было неизвестно даже, кто в этом жюри. Они сидели в другом корпусе, а может даже в другом районе Москвы. Их было 16 человек — 8 профессионалов (А.Рыбников, Пугачева, Отиева, Овсянников, редакторы ТВ, профессора — теоретики) и 8 людей «из народа» (инженеры, военные, дом работницы и т. д.). Все то, как проводило отбор на Евровидение тогда РТР, было очень правильно, профессионально и здорово. Так должно быть во всех цивилизованных странах.
— И после этого национальных отборов не было. Как вы считаете, это должно происходить? Считаете ли вы, что возможно возрождение отборов?
— Конечно! Я считаю, это должно быть на уровне «неписаного» закона. Мы же должны гордиться теми людьми, которых посылаем представлять нашу Россию. Даже, если говорить о финансовой прибыли, эта акция могла бы стать более перспективной, чем, например, вручение премии «Золотой Граммофон», или «Серебряный Диск».
Конкурс мог бы проводиться в два тура. Ведь за что борется телевидение? За зрительскую аудиторию, за рейтинг. А это будет очень рейтинговая программа, ее все будут ждать, как все ждали трансляцию фестиваля в Сан Ремо в свое время. Отбор должен проходить на глазах у зрительской аудитории, в бескомпромиссном живом и прямом эфире. Ведь были же мнения людей, которым, например не хотелось голосовать за участие в Евровидении группы «Мумий Тролль»? Пожалуйста, есть возможность проголосовать за другого исполнителя.
А может быть, некоторые звезды считают, что это ниже их достоинства участвовать в каких-то отборах. Это их проблемы. Мы ведь тоже хотим, чтобы поехал какой-то заслуженный исполнитель, но кто? Не думаю, что это должен быть обязательно Заслуженный артист России? А уступить место на Евровидении действительно достойному представителю от нашей страны не каждая «звезда» хочет. А что поделаешь? Надо.
И еще надо бы помнить, что в первую очередь это конкурс ее величества песни.
А мне, в свою очередь, очень бы хотелось пожелать успеха российскому участнику в этом году.
— Спасибо вам за интервью, желаю удачи в творчестве!
— И Вам спасибо за то, что вспомнили и нашли.
|
|
